Музеи транспорта сегодня существуют в мегаполисах по всему миру. Скоро такой появится и в Москве: в гараже Мельникова в 2023 году откроется постоянная экспозиция, посвященная всему, что так или иначе связано с передвижениями по российской столице, но уже сегодня музей с временными экспозициями работает в павильоне ВДНХ «Транспорт СССР». «Сноб» поговорил с его директором Оксаной Бондаренко о популярной урбанистике, музеях будущего и о том, как транспорт определяет жизнь современного города
Ɔ. Вы не против, если мы начнем наш разговор с вашей жизни во Франции? Вы же прожили там 13 лет, верно?
Да, все верно. Причем уже в сознательном возрасте, не школьницей. Я до сих пор признательна Парижу за мои представления о мире. Знаете, есть такое французское выражение: savoir vivre, «умение жить». Это не про умение ходить в рестораны или классно проводить время с друзьями. Это про способность видеть прекрасное, уметь им наслаждаться. И мне кажется, что это девиз каждого француза.
Я тогда занималась арт-дилерством, собирала коллекцию искусства для одного из моих заказчиков. И моя работа предполагала бесконечные перемещения по миру. Ведь, чтобы найти классную картину, нужно не только участвовать в «», но и всегда быть готовой оказаться в Токио, затем быстро перебраться в Женеву, оттуда в Москву и так далее. Но благодаря этой турбулентности я приобрела колоссальную насмотренность. И если по работе оказывалась в новом для себя городе даже на полдня, всегда готовилась к нему, выбирала, какой музей посетить, на какую выставку обязательно сходить. Тогда меня увлекали музеи живописи, культурологические музеи, все, что связано с public art и работой с общественными пространствами. Это позволяло мне понять контекст города и зацепить тренды. Жаль, что музеев транспорта в моей биографии тогда еще не было.
Ɔ. Какие бы музеи мира назвали главными? На что вам хочется равняться?
Смотря о каком сегменте музейной деятельности мы говорим. Сейчас абсолютно все музеи обязаны вовлекать посетителя в интерактив. Я очень люблю нью-йоркский . Вроде бы выставка про моду. Ты ожидаешь прийти и увидеть энное количество платьев из его коллекции. Но попадаешь в современное арт-пространство, а в центре зала видишь голограмму Кейт Мосс. Никто еще не работал тогда с голограммами, тем более в музейных пространствах.
Если говорить о нашей выставке, о том, на какой музей эстетически равняюсь лично я (и точно буду равняться в будущем), то это . Все это выставки-блокбастеры, которые объехали весь мир.
Что такое музей транспорта? Это в том числе музей про дизайн в автопроме. И это очень интересная ниша. Поэтому, когда мы ставили себе задачу по созданию большого музея, который откроется в 2023 году на Новорязанской улице, мы обозначили себе серьезнейшую цель: сделать транспортный музей Виктории и Альберта. То есть показать машины не только как транспортное средство и как достижение науки и технологий, но и как часть социокультурного кода города, как урбанистический объект.
Ɔ. Музей транспорта Москвы — он для кого?
Обычно у любого музейного проекта есть некое ядро целевой аудитории, а вот Музей транспорта — это музей для всех. Представляете, какая сложная задача стоит перед музеем? Что на выставке, что в будущей постоянной экспозиции нужно проработать все слои экспозиции под все целевые аудитории. Поэтому, делая выставку о технике, нельзя говорить только о технике. Иначе она будет интересна только профессиональному сообществу, которое, конечно, для нас очень важно, оно в том числе формирует мнение о наших проектах, но это лишь малая толика жителей Москвы. Чтобы стать интересными мамам с детьми, — а это необходимо — нужно в эту экспозицию привнести эдьютейнмент-компонент или выбрать театрально-кинематографический язык для передачи информации, показать возможность иного восприятия, как мы сделали на . Там мы показали историю автомобиля, завода и целого поколения людей через кинематограф. Это такой байопик. «Москвич» родился, жил, учился, наверное, закончил ГИТИС или, может быть, школу-студию МХАТ, а потом снялся в фильме «Москва слезам не верит». И это более понятный язык передачи.
Поэтому выставка о машине — это не только выставка о технике, это и про ностальгию, и про меланхолию, и про социокультурный код, это и некий просветительский слой, но через очень понятный формат эдьютейнмента. Нашим таймлайном на 80 с лишним метрах можно зачитаться как книгой: ты идешь по жизни людей, начиная с 40-х годов и вплоть до 90-х. Идешь через их воспоминания, через личное восприятие. Гонишь с ними на ралли Лондон — Мехико. Борешься за сохранение завода в 90-е, переживаешь. И это как раз о том, кто наша публика. Наша публика — все.
Ɔ. К машинам на выставке можно прикасаться?
Есть смотрители, которые следят за тем, чтобы автомобилям не был нанесен урон. Но ко всем машинам в любом случае можно подойти, сделать фото.
Ɔ. В последнее время выставки часто ориентируются на сторис в инстаграме. Экспозиции выстраиваются так, чтобы можно было сделать красивую фотографию. Ваша выставка из таких?
Многие так говорят. Мы сделали большое количество инстаграм-поинтов, чтобы посетителю хотелось везде оставить себя в кадре. И есть не только инстаграм-поинты, но и целые кино-поинты. Своего рода мини-киностудия. Мы решили дать возможность каждому сняться в кино и получить кадры с собой, свою минуту славы. И повторили часть декораций картины «Зеленый огонек» 1964 года, ее снял режиссер Виллен Азаров. Старенький «Москвич-407» был полноценным главным героем той ленты, машина в фильме обладала собственным характером и даже произносила монологи, которые озвучивал знаменитый Зиновий Гердт. В выходные дни у этой точки стоит очередь.
Ɔ. Пространство холла перед выставкой занимает инсталляция «Рог Изобилия» — работа Ирины Кориной, лауреатки множества госпремий в области современного искусства. Казалось бы, где машины, а где Корина, актуальный художник новых форм.
Мы хотим быть интересны в том числе профессиональному арт-сообществу. Поэтому в нашей экспозиции много пересечений с современным искусством.
Ɔ. Кто еще из важных современных художников у вас представлен?
Выставка насыщена инсталляциями театрального, а теперь и кинохудожника, работающего с большими режиссерами, — Кати Джагаровой. Мы пригласили ее, чтобы она отработала сюжет с точки зрения кинематографичности.
Нам нужно было построить некий сериал, чтобы зритель шел от серии к серии, от 40-х к 90-м, к неминуемому финалу. Но нам очень не хотелось, чтобы наша экспозиция заканчивалась на печальной ноте. Ведь чем по сути заканчивается жизнь большого актера? Он уходит в вечность.
Ɔ. Одна из последних инсталляций выставки — «Москвич» той модели, на которой разбился музыкант Виктор Цой, и рядом — машина скорой помощи. Фоном играет песня «Звезда по имени Солнце».
Это последний кадр нашей экспозиции. Так совпало, что на такой же модели автомобиля, который представлен в последнем зале, Виктор Цой, к несчастью, попал в автокатастрофу. И гибель завода АЗЛК, и гибель великого музыканта произошли примерно в одно и то же время. Все великое не умирает, оно остается в памяти.
Ɔ. Если бы вам предложили сделать Музей транспорта не в столице, вы бы согласились?
Я бы сделала это с удовольствием.
Ɔ. И нашли бы, о чем рассказать?
Безусловно. Когда речь идет об истории, всегда есть о чем рассказать — нужен лишь контекст. В регионах, между прочим, есть прекрасные музеи транспорта. В Нижнем Новгороде есть музей трамваев, в Петербурге — музей железных дорог.
Ɔ. Ваш музей — он скорее про нарратив или про эмоцию?
И про то, и про другое. Транспорт — это часть городской среды, третье место для жизни. Дом — работа — транспорт. Сейчас мы все больше времени проводим в транспорте, и кому, как не нам, Музею транспорта, привносить в эту среду эмоциональный компонент. Мы ведь все знаем, что первое впечатление о любом городе создается по его транспортной инфраструктуре. Как житель Парижа в прошлом, я, если честно, всегда с сочувствием относилась к тем людям, которые приезжали туда впервые и добирались, допустим, из Шарль-де-Голля до центра города не на такси, а, например, на RER (система скоростного общественного транспорта, обслуживающая Париж и пригороды. — Прим. ред.). И вот это первое впечатление от соприкосновения с подземно-надземным парижским транспортом очень жестко могло испортить впечатление от всего Парижа. То же самое и с Нью-Йорком. Все это сильно отличается от Москвы, где ты просто как по маслу путешествуешь по городу. Это отмечают все иностранцы.
Миссия Музея транспорта — это в том числе формирование впечатления о городе благодаря его удобной транспортной городской структуре. Потому что транспорт — это не просто средство передвижения, это источник информации и эмоционального впечатления о том городе, в котором ты находишься.
Беседовал Степан Мельчаков
Больше текстов о культуре и обществе — в нашем телеграм-канале . Присоединяйтесь
Свежие комментарии