Признание депутата Госдумы Валерия Рашкина в убийстве лося на охоте продолжает цепь неприятностей компартии в последние годы. Она длинна, но одними только провокациями скандалы тоже нельзя бесконечно объяснять. Партия как будто по какому-то странному договору должна расплачиваться за свой системный статус регулярным попаданием в анекдоты
У депутата Госдумы от КПРФ Валерия Рашкина не выдержала совесть. Это само по себе не такое уж частое явление среди государственных деятелей, так что здесь даже можно простить то обстоятельство, что совесть замучила депутата только после того, как Генпрокуратура внесла в Госдуму представление о лишении его неприкосновенности, а до этого с ней как-то удавалось договариваться. Лучше ведь поздно, чем никогда.
Очевидно, поняв, что дело совсем нехорошо для него запахло, Валерий Рашкин тут же записал целое , в котором трагическим голосом рассказал об оправдывающих его обстоятельствах. Во-первых, отправился на охоту Рашкин, как выяснилось, не по разбойной прихоти (которая, надо полагать, движет исключительно охотниками из партии власти), а вовсе даже по необходимости хоть немного отдохнуть от усердной борьбы с антинародным режимом. Что вам, спрашивается, кабанчика жалко ради того, чтобы режим пал?
Во-вторых, депутат стал жертвой провокации. Пригласили его в гости старые друзья, пообещав рыбалку и охоту; заверили, что все необходимые лицензии на добычу парнокопытных у них имеются; а потом вероломно улеглись спать, не разъяснив предварительно Валерию Рашкину ни правил коллективной охоты, ни деталей имеющихся у них разрешений. Бедолаге ничего не оставалось, кроме как отправиться в лес самостоятельно в надежде на добычу. Прямо как Шарик в книжке Успенского про Простоквашино: «Отойдите, — говорит, — в сторону! Во мне инстинкт просыпается!»
Не каждый трезвый охотник вообще рискнет отправиться в одиночку в ночной лес. Но Рашкин ведь коммунист. И не будем забывать, что разум его был совершенно обессилен политической борьбой.
Провокаторы оказались настолько коварны, что не только угадали, на какую полянку поедет парламентарий, но и подогнали туда на расстояние выстрела лося. А тепловизор, в который он не смог отличить лося от кабана, у депутата, видимо, был и так плохой, без провокаторов.
С двух выстрелов завалив обнаруженный «силуэт», Рашкин осознал ошибку, сориентировался, разбудил одного из друзей, с которым они разделали тушу, погрузили ее в машину и поехали обратно, но заглохли; и тут вдруг приехали правоохранители и начали спрашивать, чье мясо в багажнике. «Внезапность, усталость, замешательство не давали возможности оценить всю картину стремительно развивавшихся событий», — жалуется депутат; вот он и не нашел ничего лучше, чем сказать, будто нашел тушу в лесу. Этой же версии он будет придерживаться потом и публично. Пока не встанет вопрос о неприкосновенности.
Примерно так же, наверное, кремлевские администраторы могли бы объяснять репрессии в отношении оппозиционных кандидатов перед выборами: увидели силуэт, не разобрались, выстрелили дуплетом. Потом смотрят — а там Павел Грудинин, например. Ну что ж поделать, разделываем, грузим.
Вообще, в советские времена охота была популярным увлечением руководителей, которых тоже изрядно утомляла классовая борьба. Здесь у Рашкина есть множество примеров — начиная прямо с Ленина, который, как известно, обожал это дело так, что спешил на охоту даже будучи тяжело больным, за считаные дни до смерти. Но депутат забыл об одном — самый известный охотничий апокриф о Ленине все-таки гласит, что как-то раз на зимней охоте вождь пролетариата в выскочившую прямо на него лису. А на вопрос, почему, ответил: «Она была так хороша и так красива».
Имиджевая легенда, конечно. Все современники вождя не верят в нее, утверждая, что охотился Ленин всегда по-настоящему, без сантиментов. Но здесь важен результат — Ленин в глазах граждан приобрел облик доброго друга природы. А Рашкин — ее врага. Это он еще умалчивает о том, что пристрелил , ждавшую приплода; поступок гнусный не только по охотничьим меркам.
Верить или не верить рассказу Валерия Рашкина, теперь, видимо, будет решать следователь. Дело это политическое, поэтому, скорее всего, сам следователь еще не знает, до какой степени ему нужно будет в это поверить. Но какое-то наказание депутату понести наверняка придется, причем уголовного характера, что фактически поставит крест на его дальнейшей карьере.
В последние годы компартию преследуют неприятности, многие из которых вполне объективны. Активистов в регионах задерживают, не согласовывают даже безобидные акции; кандидата в президенты Павла Грудинина откровенно мочили на федеральных телеканалах, а потом демонстративно не позволили ни передать ему мандат депутата Госдумы, ни включить Грудинина в партсписок на новых выборах. Очевидно, бывают и провокации вроде скандального заявления о поддержке КПРФ «скопинским маньяком» Моховым, .
Все это дает руководству партии повод постоянно говорить о давлении со стороны власти. Кремль, дескать, чувствует, что протестные настроения крепнут, и начинает, разобравшись с несистемной оппозицией, приниматься за системную. Хотя за последние лет 20 КПРФ Кремлю, в общем-то, ничего по-настоящему плохого не сделала, торгуют брендом «оппозиции» коммунисты при помощи символических жестов все еще довольно удачно.
То, что с одной стороны выглядит атакой, с другой может показаться цепочкой трагикомичных эпизодов. То губернатор Иркутской области Сергей Левченко идет на охоту и в педофилии видный в регионе депутат, первый секретарь горкома Артем Самсонов — в партии пока предлагают подождать и разобраться.
Скандалы нельзя бесконечно объяснять одними только провокациями. Безусловно, каждый прокол коммунистов выгоден власти и раскручивается по полной программе, но одновременно кажется, что проколы встречаются уж слишком часто и, возможно, свидетельствуют также о слабой компетентности людей, не осознающих ответственности. Рашкин комичен, он переигрывает во всем, от пришвинских интонаций до попыток вставить в объяснительную жалобы на тяжелое социально-экономическое положение, и тем самым превращает публичное извинение — сильный, по идее, поступок политика — в фарс. Как будто по какому-то странному договору партия должна расплачиваться за свой системный статус регулярным попаданием в анекдоты. Чтобы уравновесить свою же пафосную риторику.
Все-таки люди, претендующие на право называть партию власти «партией жуликов и воров», должны сами следить за тем, чтобы не быть «партией браконьеров и врунов».
А что вы думаете об этом?
Обсудить тему и поспорить с автором теперь можно в комментариях к материалу
Больше текстов о политике и обществе — в нашем телеграм-канале . Присоединяйтесь
Свежие комментарии